LA PASSATEMPO

Завершая порочность темной ночи,
На фоне утренних блюзов заря
Бросила в травы хрустальные росы,
Ожил колокол, в руках звонаря.

Я легким касанием пальцев к холсту,
То исчезая, то воскресая,
Из полутонов небес сказку плету,
В облаках лентикулярных витая.

Пишу не кистью — под пульса удары,
Мазок кармина на синем фоне,
Под тихий перезвон старой гитары,
Оживают сюжеты Арконе.

В диалоге дорог длиною в вечность,
Невинность зари, как ожиданье.
Среди штрихов о дне недолговечном,
Поставит точки над «Й» — расстоянье.

Цветным облакам, как странникам вечным,
Брошу мазками жемчужный подол,
Сакуру в платье её подвенечном,
На плане переднем, как ореол.

Синичек, разбросаю бемолями
Я на ветвях, как на стане нотном,
Воробьи разместятся триолями,
Скворцы споют в ключе комильфотном.

Радуга, как мост от реки до небес,
В какофонии звуков природы,
Тайна непонятных порой экзегез,
Раскрывается мне спустя годы.

Счастлива я, и свободна душою,
В пастельных тонах — пастелью пишу.
Черным и белым, штрихи под секвойю,
Лишь для контраста этюда – ввожу…

© Copyright: Надежда Фелькер, 2013
Свидетельство о публикации №113040211400

Прощай любовь, уж рвется бечева,
я улетаю в мир, где нет раздора.
Возможно, я вернусь чрез век иль два
под водопадами Коррехидора.

Вдруг струями хрустальными сверкнув,
откроет створ летящая вода,
комета, алым шлейфом, щегольнув,
рванется вниз, где ирис и резеда.

И Ангел белый наш хранитель вновь
в обличии новом нас узнает.
Прилетит, воспрянув ото сна веков,
и на флейте блюз любви сыграет.

Нахмурит лобик, желтая луна,
щуря глаз кошачий, вспоминая,
но космоса немая тишина
укроет в тайне все крики грая.

В инкорнацию мы глупо верим,
но ошибки в жизни будут снова.
Ангел мой ведь терпелив ты к дщерям.
Земляне мы. Действительность сурова.